Во благо нуждающихся

Христианская ассоциация служении осужденным (XACO) — общественная организация, учрежденная в целях благотворительной помощи нуждающимся лицам, находящимся в местах лишения свободы, а также и вышедшим на свободу.

С чего все началось?

Благотворительной деятельностью мы начали заниматься еще тогда, когда в нашей стране заниматься ею гражданам по собственной инициативе было непозволительно, ибо наше государство считало заботу о гражданах своей страны исключительно своей прерогативой. Традиционная благотворительность считалась пережитком системы капитализма.

Работу мы начали зимой 1985 года. Мы — это небольшая группа из пяти человек. Начали с поисков знакомства с осужденными: писали им письма, ездили на свидания, посещали их семьи, знакомых. Круг наших знакомых в колониях постепенно расширялся. Что касается нужд осужденных, то двое из нас были знакомы с жизнью за колючей проволокой не по рассказам и не по книгам, лично испытав на себе методы перевоспитания заключенных в советской пенитенциарной системе.

Одной из труднейших была проблема, как помочь тем осужденным, которые освобождались и оказывались на улице, без крыши над головой. Вначале мы имели дело в основном с рецидивистами, отбывавшими срок наказания в зонах особо строгого режима содержания. Эти люди были судимы неоднократно и имели за плечами не один десяток лет тюремного заключения; естественно, социальные связи у них разрушались: брак распадался, родные от них отказывались; кроме того, согласно установленному в те время порядку, осужденных лишали прописки, и, выйдя на свободу, они не знали, где им пристроиться. Они нуждались на свободе в основательной адаптации, а если говорить по большому счету, то в реабилитации. Поначалу у нас не было другой возможности, кроме как предлагать им поселиться в наших квартирах. Здесь возникали трудности — с их пропиской. В милиции нас не понимали, спрашивали, каковы мотивы того, что мы хотим приютить у себя преступников-рецидивистов? Зачем мы ухудшаем криминогенную обстановку в нашем городе? Их озабоченность можно понять — ведь к нам в Тулу приезжали бывшие осужденные из разных областей Советского Союза. Ho мы упорно продолжали свое дело, благо, что политическая ситуация в нашей стране складывалась таким образом, что с каждым годом осуществлять такого рода деятельность становилось легче.

О нас знали в Управлении внутренних дел области. Особый интерес проявлял к нам Отдел профилактики правонарушений. Когда однажды в Тулу приехал представитель из Министерства внутренних дел, он пожелал с нами встретиться и познакомиться с опытом нашего служения.

После этой беседы он предложил нам встретиться с администрацией г. Тулы. Эта встреча состоялась. После чего нам помогли зарегистрировать ассоциацию на основании Положения о добровольных обществах и их союзах. И 20 сентября 1990 года мы получили официальный статус — на открытом заседании Исполкома было вынесено решение о регистрации Христианской ассоциации служения осужденным.

Надо было решать целый ряд проблем: о помещениях, где располагался бы совет ассоциации и другие ее сотрудники; об издательской деятельности, а также о выпуске газеты для распространения ее среди осужденных в местах лишения свободы; о порядке посещения сотрудниками ассоциации осужденных в зонах; об источниках финансирования и т. д. Ho отличительной особенностью того периода была общедоступность любого чиновника. Никто и нигде не чинил нам никаких препятствий, мы могли легко созваниваться с ответственными сотрудниками различных ведомств, вплоть до заместителя министра МВД, и никто нам не отказывал в приеме. Это сейчас наше государство превратилось практически в недоступную бюрократическую машину. Руководители оградили себя непреодолимой стеной различного рода помощников, консультантов, секретарей, которые надежно охраняют покой своих начальствующих господ. А в те времена подобной закрытости, отгороженности власть имущих совершенно не было.

Нам приходилось встречаться с замминистра МВД JI. Г. Сизовым, начальником ГУИН В. А. Гуляевым, первым заместителем начальника ГУИН П. Г. Ми- щенковым, начальником УВД по Тульской области А. И. Сафоновым, с начальниками различных отделов министерств и ведомств. Нас приветливо встречали, внимательно выслушивали, вникали, давали советы и помогали не только советами. Начальник УВД по Тульской области А. И. Сафонов помог нам в покупке небольшого здания, чтобы размещать в нем нуждающихся в жилье ранее судимых бездомных или освободившихся из мест лишения свободы и оказавшихся без крова. Он также предлагал нам несколько комплексов, зданий, брошенных в связи с потрясениями перестроечных времен. Однако в то время мы были еще слабой, неокрепшей организацией, чтоб взять ответственность за использование обширного недвижимого имущества и несколько тысяч гектаров земли. Ho само это предложение говорило о серьезной заинтересованности государства в устройстве реабилитационных центров.

Мэр г. Тулы Н. Е. Тягливый вынес решение о выделении 5 га земли в черте города для строительства комплекса зданий и сооружений реабилитационного центра на 500 человек. Нами был разработан и утвержден на заседании градостроительного совета проект центра, были произведены геолого-разведочные работы строительной площадки. Ho стремительное падение экономики, неразбериха в связи с происходящими изменениями в политической жизни не позволили сразу изыскать необходимые материальные и финансовые средства для строительства, и этот проект так и не осуществился.

Трудно представить успешную деятельность любой общественной организации без издания своей периодической газеты. Мы обратились в Госкомпечать СССР с просьбой о разрешении издания газеты «Весть Надежды» периодичностью один раз в месяц, и она была зарегистрирована этим ведомством 22 октября 1990 года. Мы бесплатно распространяли ее в местах лишения свободы как по почте, так и раздавая лично.

Кроме этого, мы зарегистрировали издательство «Весть Надежды» и начали издавать книги, брошюры, трактаты, в которых затрагивались духовно-нравственные проблемы. Издавали мы их огромными тиражами — по 50 и 100 тыс. Тогда эти тиражи расходились мгновенно — так изголодался народ по духовной пище. Теперь, когда тираж в две-пять тысяч экземпляров считается большим, тогдашние кажутся вовсе невероятными.

Средства массовой информации проявляли немалый интерес к деятельности ассоциации. Первая публикация появилась в областной тульской газете «Молодой коммунар» 29 сентября 1990 года. Публиковали статьи о XACO и другие областные газеты: «Коммунар», «Тульские известия», «Тульский курьер», «Тульский торговый дом», «Судьба» и др. Затем к нам пожаловали корреспонденты столичных газет, и статьи о нас появились в таких газетах и еженедельниках, как «Труд», «Комсомольская правда», «Литературная газета», «Московские новости», «Континент» и др.

He отставали от газет радио и телевидение. Несколько раз брали интервью у автора этой статьи корреспонденты Тульского областного радиовещания, а также «Радио России». Телевидение показывало репортажи о нашем служении осужденным в таких передачах, как «Взгляд», «Адамово яблоко», «Сделай шаг», «Белым по черному». Появилось даже несколько статей в зарубежных газетах. В целом благодаря СМИ о деятельности ассоциации узнали граждане по обе стороны колючей проволоки.

Служение осужденным в колониях

Руководители ГУИН (Главное управление исполнения наказаний), а также его областные структурные подразделения были заинтересованы в нашем служении осужденным в колониях, особенно в том, чтобы помочь в трудоустройстве и жилье выходящим на свободу.

Проблемы с доступом в колонии не было. Сотрудники ассоциации получали пропуск и по согласованию с ответственными лицами отдела воспитания в колониях посещали осужденных и проводили с ними беседы на духовные, нравственные и другие интересующие их темы. Как христианская ассоциация мы огромное внимание уделяли в беседах учению и жизни Господа Иисуса Христа. Также проводили беседы по истории христианства, на этические темы, о здоровом образе жизни. Чего мы не касались в наших беседах, так это вопросов политики — мы считали некорректным смешивать в нашем служении вопросы политической, духовной и этической сферы. Периодически мы организовывали концерты, на которые собиралось множество желающих послушать песни, гимны, стихотворения, раздавали газеты, книги, брошюры.

Вначале, когда мы только-только начинали посещать колонии, порой сотрудники отдела воспитания не знали, как организовать встречу с осужденными, где проводить эти общения. К примеру, когда мы впервые пришли в одну из колоний (это было в августе 1990 года), ответственный сотрудник отдела политиковоспитательной работы (ПВР) недоуменно спросил нас: «Ну и с кем вы хотите встретиться?» Это нас несколько озадачило, и мы ответили: «С желающими, конечно». А как узнать, кто желает прийти к нам на встречу и беседу? Чтобы выйти из этого затруднительного положения, мы назвали несколько фамилий. Это удивило офицера: «А вы откуда знаете их?» — «Мы с ними давно переписываемся». Он пригласил названных нами лиц. И каково же было удивление офицера, когда на встречу с нами пришло гораздо больше людей, чем приглашали, и в основном это были рецидивисты, люди уже в возрасте. И когда мы тепло приветствовали друг друга, пожимая руки и обнимая, сотрудник колонии был ошеломлен. Продолжительное время мы проводили наши встречи с осужденными в кабинете ПВР. Затем число желающих увеличилось настолько, что места в кабинете не хватало. И тогда нам предложили проводить занятия в клубе. Co временем нам выделили специальное помещение, которое оборудовалось самими осужденными и превратилось в молитвенную комнату.

Обычно после окончания общих бесед мы беседовали с желающими особо. В личных беседах осужденные рассказывали о своей прошлой жизни и допущенных ими ошибках, о проблемах связи с семьей и родственниками, о тревогах в связи с приближением конца срока наказания — иные из них просто боялись свободы, проведя безвыходно десяток-другой лет в зонах. Таких мы ободряли. Тем же, у которых не было за что зацепиться на свободе, предлагали свою помощь.

В качестве примера расскажу о А. Г. Попове. Мы познакомились во второй половине 1990 года. Колония, в которой он отбывал срок, была лечебным учреждением для осужденных, заболевших туберкулезом. Мы посещали эту колонию около четырех месяцев. И вот однажды я спросил одного тихого и скромного на вид человека: «Как вы себя чувствуете? Какие у вас проблемы?» Он кротко ответил: «Ничего, спасибо». И умолк. За Попова ответил стоявший рядом словоохотливый заключенный: «Он скоро освобождается, 31 декабря, а ему некуда идти, никто его не ждет на свободе. Вот он и волнуется». «А почему вас никто не ожидает на свободе?» — спросил я. «Пока я сидел, жена развелась со мною, вышла замуж. А с детьми тоже не имею никакой связи».

Оказывается, он был осужден за групповое убийство пожилого человека и приговорен к высшей мере наказания. Затем эта мера была заменена 15 годами лишения свободы с отбыванием срока наказания в колонии особо строгого режима содержания. Попов был и до этого судим несколько раз, и по зоновским понятиям относился к числу блатных, к «отрицаловке». Co временем он стал «авторитетом» в зоне, жил по понятиям блатного мира, открыто игнорировал нормы и принципы содержания осужденных в зонах. Его пытались урезонить, перевоспитать, применяя предусмотренные законом меры наказания: постоянно водворяли в штрафные изоляторы и помещения камерного типа (ПКТ). В результате длительного пребывания в этих сырых и холодных помещениях, находясь на пониженных нормах питания, Попов заболел туберкулезом. Его перевезли из северных зон в лечебно-исправительное учреждение в Тульской области. Начальник колонии, познакомившись с личным делом Попова, ахнул: свыше семидесяти постановлений о водворении в штрафной изолятор и три постановления о содержании его в ПКТ! И вот теперь, отбыв 15 лет в местах лишения свободы, серьезно больной, рано состарившийся (ему только исполнилось 50 лет, из которых он отсидел тридцать с половиной), Попов должен был выйти на свободу, где он никому не нужен. Можно, конечно, сказать: «Поделом!» Ho мы обязаны помогать и тем, которые, как нам кажется, совсем безнадежны. 31 декабря мы встретили Попова у ворот зоны.

Попов поселился у меня дома — мы выделили ему небольшую комнату. Прожив около месяца, он начал жаловаться на плохое самочувствие, и, после обследования, его госпитализировали в диспансер. Мы его часто посещали, поддерживали. Попов поправился, стал приезжать к нам по выходным дням и начал просить, чтоб ему дали какую-нибудь работу в ассоциации. И вот, набрав в сумки литературы, он отправлялся на самые оживленные улицы города, ставил пару ящиков, раскладывал на них книги и брошюры и часами стоял на солнцепеке, предлагал желающим книжную продукцию ассоциации. Случалось, что мимо проходили его прежние друзья по зоне и, увидев его, бывшего авторитета в блатном мире, а теперь предлагающего книги, они, шокированные, орали: «Поп (это его кличка в зоне), да ты чё, в натуре?.. Ты бросай это, пойдем глотнем!» В ответ Анатолий Григорьевич улыбался, отрицательно качал головой и смиренно говорил: «Нет, ребята, хватит! Всю жизнь я служил, да не тому богу. А сейчас я хочу послужить истинному Богу — Иисусу Христу!» Смеялись его бывшие друзья, укоризненно кивали головами, не понимая природы изменений, произошедших в душе Попова. He раз он сокрушенно говорил: «Эх, как жалко, что я под конец жизни узнал истину! Куда, кому я свою жизнь отдал? Как бы мне хотелось вернуть годы моей жизни теперь и посвятить их Христу». «He горюйте, Анатолий Григорьевич, — утешал я его. — Господь явил вам милость — проживите достойно остаток своей жизни, и это — главное».

Потом состояние его резко ухудшилось. Его тщательно обследовали и направили в Тульскую областную туберкулезную больницу. Там Попов пролежал месяца три, а затем его перевели в Шацкую больницу, которая в те времена служила хосписом для умирающих. Как-то встретившись с главврачом больницы, я спросил о состоянии здоровья Попова. «Мы удивляемся, что он до сих пор живет! — ответил главврач. — Он давно уже должен был умереть. Это просто чудо какое-то! Ведь у него рак легкого».

Мы часто ездили к нему в больницу. Написал он мне письмо, исполненное веры, любви, заботы о других: «Мои дорогие родные! Душа моя разрывается на части. Как мне хотелось бы делать добрые и полезные дела рядом с вами во славу Божию! Ho я надеюсь на волю Божию. Молюсь Господу, чтобы Он мне послал исцеление, и не только мне, а всем людям, кто нуждается в помощи Божией». Однажды он попросил меня: «Возьмите меня на выходные дни к себе домой. Я хоть отогреюсь! Да и пообщаться со всеми вами так хочется». Едем в машине, Попов говорит: «Слава Богу, что я уверовал в Иисуса Христа. А каким я был?! Слова не мог сказать, чтоб не обмануть. А матерился как?!»

В больницу мы его больше не отвозили. Пролежал Попов у нас около месяца. Боли у него были адские. Переносил он их терпеливо — даже никогда не стонал. Скончался он тихо в ночь с пятницы на субботу. Похоронили мы его в ясный майский день.

Реабилитационный центр

К нам приезжали осужденные и бездомные из самых отдаленных областей Советского Союза. Сначала мы размещали их в приобретенном нами доме по ул. Шевченко. Затем нам удалось купить списанный железнодорожный плацкартный вагон. Глава администрации п. Косая Гора выделил нам участок территории в п. Басово, и мы перетащили туда вагон, переоборудовали его в купейный и начали поселять в нем бездомных и ранее судимых.

Недалеко от вагона находились здания, принадлежащие Тульскому научно- исследовательскому технологическому институту (ТНИТИ). Заместитель директора института проявил интерес к появлению по соседству вагона. Забежал, познакомился с обитателями вагона. Увидел, что они ремонтируют машины, спросил между прочим: «А не могли бы вы помочь нам отремонтировать тракторы?» «А почему бы и не помочь добрым соседям?» — ответили ребята. Вскоре двое из них потрудились в институте дня три, сделали нужный ремонт и решительно отказались от платы за работу. «Странно. Что ж вы за организация? Впервые встречаю таких людей. Расскажите о себе побольше». Ребята начали рассказывать о нашей организации, о планах построить нечто вроде ночлежки для бездомных. «Послушайте, а зачем вам строить? — зам воодушевился. — У нас есть комплекс зданий, в которых располагался круглогодичный лечебный профилакторий для работников института, а в летнее время несколько домиков занимали пионеры, т. е. был небольшой пионерлагерь “Прогресс”. Сейчас там никто не живет. Посмотрите, может быть, подойдет для ваших целей? Это недалеко от Тулы, километров 18, на трассе Дубна — Белев».

Разговор этот состоялся в конце осени 1996 года, мы вскоре поехали на этот комплекс. Действительно он был брошен и находился в плачевном состоянии — расхищение его шло полным ходом около трех лет. Обсудили мы, прикинули, решили: это место нам подойдет для поселения бездомных, бывших осужденных и других, нуждающихся в жилье, т. е. для устройства реабилитационного центра. И в феврале 1997 года послали на этот комплекс четырех человек, чтобы они охраняли его от дальнейшего разворовывания. Надо было видеть и слышать, как возмущались расхитители внезапной переменой на этом объекте!

Спустя пару месяцев появились военные. Оказывается, этот комплекс — бывший военный городок системы ПВО. ТНИТИ же по договору с военными арендовал эти помещения. Представители военного ведомства готовы были передать ассоциации городок. Командующий войсками Московского округа противовоздушной обороны генерал-полковник А. Корнуков подписал соответствующие распоряжения 5 июня 1997 года. Ho тут вышел указ Президента РФ о передаче части военных городков в ведение Комитета Госкомимущества РФ. И чтобы узаконить за нами этот объект, пришлось тульскому губернатору писать письмо на имя председателя правительства Е. М. Примакова. Положительное решение пришло через полтора года. 24 февраля 1999 года Комитет по управлению имуществом Тульской области и Христианская ассоциация служения осужденным заключили договор о передаче ассоциации бывшего военного городка «в пользование» сроком на 49 лет. Так для нас открылась возможность устроить реабилитационный центр для ранее судимых, бездомных, наркоманов, алкоголиков и других граждан, нуждающихся в крове и материальной поддержке.

Жилые дома, в которых некогда жили семьи офицеров и прапорщиков, нуждались в капитальном ремонте. Мы постепенно ремонтировали их и заселяли. Число проживающих в реабилитационном центре непостоянное: некоторые живут недолго — несколько месяцев, устраиваются на работу, находят квартиру или же находят спутника жизни и оставляют нас; другие же живут в центре годами. Бывает и так, что ушедшие вновь обращаются с просьбой принять их — они не смогли устоять перед различного рода искушениями (особенно нелегко им противостоять соблазну употреблять алкогольные напитки). Некоторые уходят и вновь приходят по несколько раз. С этим приходится мириться. Без терпеливого отношения к слабостям человека невозможно помочь ему подняться и начать жить по-другому.

В реабилитационный центр принимаются люди независимо от их возраста и пола, конфессиональной, национальной и иной «принадлежности». У нас проживали люди самых разных национальностей и исповедующие самые разные религиозные взгляды: католики, православные, лютеране, баптисты, мусульмане, буддисты и др. Восемь пар в период проживания в центре заключили брак, родилось трое детей.

Жизнь в реабилитационном центре устроена по образцу коммуны. Опыт показал, что жить иначе — означает создавать возможность для нарушения порядка и принципов общежития, так как определенная часть людей не может сразу победить вредные привычки и освободиться в одночасье от жестокого, продолжительного рабства страстей.